16 яростных читателей на связи: рецензия на повесть Юрия Трифонова «Дом на набережной»

Друзья!

Продолжаем рассказывать о прочитанном!
Сегодня главный библиотекарь Мария Мадьярова делится впечатлениями о повести Юрия Трифонова «Дом на набережной».

Приятного чтения!

Повесть Юрия Трифонова, о которой сегодня пойдет речь, написана в 1975 году и сразу же опубликована. Это стало не только событием в литературной и общественной жизни, но, по моим ощущениям, сенсацией. Помню, как мы ей зачитывались, обсуждали, спорили… Она стала очень популярна по сравнению с другими – уже известными – произведениями этого автора.

Напечатана была в журнале «Дружба народов», а отдельное издание вышло гораздо позже – только в начале 1980-х годов. Теперь уже не скрывают, что случилось это по цензурным соображениям. Мало того, ее одно время даже запрещали выдавать в библиотеках. Нас это как-то миновало!

Название имеет отношение к расположенному напротив Кремля жилому «Дому правительства», который после публикации произведения стали называть «Домом на набережной». Кстати, детство автора прошло именно здесь, поэтому в повесть вошли его личные воспоминания, впечатления, эмоции.

Наше общество шагнуло далеко вперед, и, на мой взгляд, проблемы, описанные в книге, сейчас уже мало кого волнуют. Но все же я соглашусь с коллегами, которые считают, что ее незаслуженно забыли.

В небольшом по объему произведении (всего 150 страниц) автор описывает своих героев в ситуации выбора. Казалось бы, ничего нового: нам ведь тоже приходится делать свой выбор чуть ли не каждый день, может быть не столь значительный и судьбоносный, как у героев книги, но все же…

А они постоянно оказываются перед дилеммой – преступить или не преступить нравственный закон. По существу, автор показывает, как происходит процесс постепенной деградации личности. Не случайно в книге проводится аналогия с Раскольниковым, который долго готовится к убийству, но, решаясь на него, тем самым убивает в себе человеческое начало.

Рассуждая о Достоевском, профессор Ганчук приходит к неожиданным для меня выводам: «Нынешние Раскольниковы не убивают старух процентщиц топором, но терзаются перед той же чертой: переступить? И ведь, по существу, какая разница, топором или как-то иначе? Убивать или же тюкнуть слегка, лишь бы освободилось место? Ведь не для мировой же гармонии убивал Раскольников, а попросту для себя, чтобы старую мать спасти, сестру выручить и самому, самому, боже мой, самому как-то где-то в этой жизни…» И продолжает: «Там все было гораздо ясней и проще, ибо был открытый социальный конфликт. А нынче человек не понимает до конца, что он творит… Поэтому спор с самим собой… Он сам себя убеждает… Конфликт уходит в глубь человека – вот что происходит…»

Я бы сказала, что повесть написана в лучших традициях литературы того времени: в ней есть положительные и отрицательные герои, интриги и, конечно же, осмысление прошлого и настоящего.

Главный герой – литературный критик Вадим Глебов, жуткий карьерист; он умен, расчетлив и амбициозен, при этом в него легко влюбляются девушки (?). Но главное его качество – это зависть, поэтому невольно напрашивается вывод, что это история о ней. Он страшно завидовал своим друзьям, которые жили в 1940-х годах в том самом высотном элитном доме. Сам же он вместе с бабушкой и родителями ютился в покосившемся гнилом бараке во дворе, где все время скандалили соседи.

Но проживание в этом доме в соседстве с высокопоставленными чиновниками и, разумеется, их детьми – еще не гарантия успешности в жизни. Так произошло, например, со спившимся некогда всемогущим Левкой Шулепниковым.

Кроме зависти герои испытывают чувство животного страха, которое находилось глубоко внутри каждого из них. Этим чувством и были продиктованы их поступки; этот страх в какой-то степени определял жизнь всей огромной страны в 30–70-е годы прошлого века.

Приводить примеры я не буду, иначе мне придется пересказать все содержание книги. А дело это неблагодатное, поэтому вы сами разберетесь, кто есть кто. Конечно, симпатии и сочувствия главный герой не вызывает, но ситуация, описанная в книге, касалась так или иначе почти каждого. И хотя многие персонажи повести упоминаются вскользь, все же они позволяют автору показать разные социальные слои общества.

Сейчас трудно судить и размышлять о том, как бы ты поступил(-а) в том или ином случае, хотя соблазн такой возникает. Но сразу приходит спасительная мысль: повезло тем, кому не пришлось сталкиваться с обстоятельствами, в которых оказался главный герой (подписать пасквиль, произнести обвинительную речь, в конце концов просчитать все возможные последствия от того, что возлюбленная оказалась дочкой опального профессора, и т. д.). Но списывать свои неблаговидные поступки (мягко говоря, а в авторском варианте это звучит как предательство) на времена – позиция очень удобная: «Осуждай не осуждай, а против времени не пойдешь, оно кого хочешь скрутит». Но тут же вспомнилось, как верно и точно подметил поэт Александр Кушнер: «Времена не выбирают, в них живут и умирают». Юрий Трифонов же видел свою задачу в том, чтобы «увидеть, изобразить бег времени, понять, что оно делает с людьми, как все вокруг меняет…».

И еще одна характерная особенность Глебова: он сильно старался забыть некоторые эпизоды из своей жизни, рассуждая, «что память – сеть, которую не следует чересчур напрягать, чтобы удерживать тяжелые грузы. Пусть все чугунное прорывает сеть и уходит, летит. Иначе жить в постоянном напряжении».

Открывается повествование пассажем, но, скорее, это больше похоже на эпилог (поэтому я его цитирую в конце): «Никого из этих мальчиков нет теперь на белом свете. Кто погиб на войне, кто умер от болезни, иные пропали безвестно. А некоторые, хотя и живут, превратились в других людей. И если бы эти другие люди встретили бы каким-нибудь колдовским образом тех, исчезнувших в бумазейных рубашонках, в полотняных туфлях на резиновом ходу, они не знали бы, о чем с ними говорить. Боюсь, не догадались бы даже, что встретили самих себя. Ну и бог с ними, с недогадливыми! Им некогда, они летят, плывут, несутся в потоке, загребают руками, все дальше и дальше, все скорей и скорей, день за днем, год за годом, меняются берега, отступают горы, редеют и облетают леса, темнеет небо, надвигается холод, надо спешить, спешить – и нет сил оглянуться назад, на то, что остановилось и замерло, как облако на краю небосклона».

Мне видится, это ключ к пониманию замысла автора, который побуждает задуматься и поразмышлять о тех, других, которые пришли на смену трифоновским героям, – они какие?

В этом и есть несомненное достоинство текста замечательного мастера слова Юрия Трифонова, чья повесть «Дом на набережной» вышла в серии «Мировая классика».

Читайте хорошие книги и будьте счастливы!

«Дом на набережной» можно взять для прочтения в отделе обслуживания библиотеки на 1-м этаже.