Друзья!

Мы продолжаем рассказывать о прочитанном!
Сегодня Светлана Волженина расскажет о романе Гузель Яхиной "Эшелон на Самарканд".
Другие отзывы можно найти в разделе "Статьи" Вконтакте.

Рецензия на роман Гузель Яхиной «Эшелон на Самарканд»

Человек рождается потеть от работы, хрустеть яблоками, ходить босиком по траве, браниться, мириться, любить кого-то и кому-то помогать, строить, чинить – вот для чего. Человек рождается – быть.

Гузель Яхина

Согласны вы с этим утверждением? Несмотря на свою простоту, чтобы его понять, нужно самому пережить какую-то боль или проникнуться трагедией. Таких трагических рассказов о страшных событиях в истории нашей страны у Гузели Яхиной теперь три – недавно вышел роман «Эшелон на Самарканд».
Новое повествование автора – о голоде 1920-х годов, по разным оценкам унесшем жизни более пяти миллионов человек. Действие романа разворачивается на протяжении шести недель движения из Казани в Самарканд поезда с голдетьми («голодными детьми» в терминологии советского государства), которых нужно довезти в Туркестан, «в вечнозеленый край обильного хлеба и винограда, чудо-ягоды».

Пятьсот детей поручено доставить разношерстной команде на таком же разношерстном составе («гирлянде», собранной из разных вагонов): начальнику эшелона Дееву, детскому комиссару Белой, фельдшеру Бугу (вот так, в соответствии с нормами советской этики, без имен), повару Мемеле и социальным сестрам (бывшим горничной, попадье, портнихе, крестьянке, библиотекарше, ихтиологу, из которых только одна именована – Фатима). Зато уж те, кто имена (фамилии) в повествовании получил, очень рельефно автором описаны: Деев – участник Гражданской войны, «нервического склада, впечатлительный как барышня» (по оценке «железного» комиссара Белой); терпеливая и любящая Фатима, попасть в объятия которой мечтают все – от начальника эшелона до каждого ребенка.

Много испытаний пережили невольные путешественники: голод, холеру, еженощные похороны детей. Однако довез Деев до Самарканда ровно пятьсот ребят, потому что по дороге подбирал всех попадавших в его поле зрения, доказывая свое право на милосердие. Потому что понимал, что даже эти сложные времена окажутся самыми сытыми и благополучными для детей-пассажиров. Для детей, переживших смертельные болезни, покинутых своими близкими, научившихся добывать себе пропитание. Для детей, о прошлом которых говорят их клички: Харитоша Чахоточный, Леша Три Тифа, Кика Мертвенький, Покер, Паралич (и это самые безобидные).
И окажется, что ради них (по словам Буга, «спасая не детей, а самого себя») Деев умеет и требовать, и торговаться, и пускаться на хитрости, и с риском для жизни добывать пропитание своим подопечным, воду и топливо для паровоза, и многое другое.

Жестокие времена диктуют жестокие нравы – казалось бы, непреложная истина. Однако на протяжении романа идет спор о добре и зле, жизни и смерти, и прав оказывается тот, для кого человеческая жизнь бесценна. Утверждает Деев эти этические нормы, вступая в конфликт со всем миром, платя за это своим здоровьем.
И включаются в круг милосердия чекисты, бандиты Яблочника, басмачи Буре-бека и даже ощенившаяся собака, которая кормила младенца, подобранного по дороге Деевым (эту собаку окончившая Сорбонну Фатима называла Капитолийской волчицей).
Спасибо, Гузель, что делаете нам снова прививку милосердия и не оставляете выбора в споре о добре и зле.